– Второй вопрос. Куда мы летим? –
спрашивает Ричард.
– Боюсь, у меня плохие новости, –
говорит Гарри. – Кто-то хочет протаранить нашим драконом Хаббл.
Гарри тычет пальцем в иллюминатор.
Прямо перед нами висит телескоп, крошечный, похожий на тюбик от
губной помады. Где-то под желудком набухает ледяной ком ужаса. Рэй
успокаивающе поглаживает мою руку.
– Кингзманы, переодевайтесь, –
командует Ричард. – Только пошустрее, вам придётся выйти наружу
чуть раньше, чем планировалось. Гарри, мы лезем в служебный отсек,
надо перекрыть подачу топлива.
– Инженеры они, – Гарри тычет пальцем
в нашу сторону.
– Инженеры будут исправлять то, что
мы сейчас испортим. И желательно к этому времени они должны быть во
внешних скафандрах, – командир тяжело вздыхает. – А пилот у нас ты.
Мне нужно, чтобы мы с гарантией промахнулись мимо телескопа. И при
этом корабль не сильно закрутило. Тебя же учили управлять драконом,
попробуй сделать это без компьютера.
Гарри кривится, будто съел лимон, но
отцепляется от ложемента и выталкивает себя в служебный отсек.
Сменить космический скафандр – тот
ещё квест. У внутрикорабельных скафандров SpaceX, в которых мы
поднимаемся наверх, молния расположена между ног. Снять их ещё
труднее, чем надеть. Особенно в ограниченном пространстве кабины
дракона. Рэй помогает мне раздеться, затем я ему. Это штатная
процедура, многократно отработанная внизу, только предполагалось,
что осуществляться она должна в невесомости при выключенных
двигателях. Дракон же продолжает маневрировать. Не самые приятные
ощущения, когда в процессе тебя вместе с напарником бросает на
стену. Камасутра отдыхает.
EMU получается надеть быстро. Похоже,
мы раза в два превзошли нормативы. Рэй показывает знак окей и
хлопает меня по плечу. Я улыбаюсь: у меня замечательный муж. В этот
момент кто-то открывает шампанское.
Взрыв двигателя, когда ты находишься
в скафандре, действительно похож на хлопок шампанского. И даже
свист выходящего из корабля воздуха звучит как шипучка. Моментально
переключаюсь на воздушную смесь из ранца. Рэй синхронно повторяет
моё движение. Порядок действий при разгерметизации у астронавтов
доведён до автоматизма.
– Там парни! – в наушниках грохочет
голос Рэя.
Муж ныряет в служебный осек. Пытаюсь
протиснуться за ним, но Рэй останавливает меня жестом. Заглядываю
внутрь. Один из двигателей вырван с корнем, в борту сквозная дыра
размером с бейсбольный мяч. Ричард мёртв, понимаю сразу. С головой,
развернутой на сто восемьдесят градусов не живут. Гарри ещё дышит.
На груди его скафандра отверстие, откуда фейерверком разлетаются
шарики крови. Их как пылесосом затягивает в пробоину.