В прокуратуру Октябрьского района я вполне успевал и поэтому не
торопился. Всего-то и надо было отдать заместителю прокурора по
следствию несколько дел для утверждения обвинительных заключений.
Или не утверждения, если в материалах этих самых дел он найдет
какие-то огрехи.
Сегодня я отлично выспался и, быть может, поэтому настроение у
меня было по весеннему радостным. Благостному расположению духа
способствовало еще и то, что сегодняшним утром мне, похоже
наконец-то удалось избавиться от злобного и мстительного недруга
Паши Пичкарёва. Думается мне, что на этот раз Данилин его не
амнистирует. Да и начальник РОВД Дергачев тоже вряд ли простит
Павлику свои вчерашние треволнения.
Когда я отъезжал от здания ТОРГа, то что-то царапнуло мой глаз.
С минуту я пытался понять, что именно. Потом еще раз посмотрел в
боковое зеркало и понял причину беспокойства своего седалищного
нерва. Сзади, на расстоянии метров пятидесяти за мной двигалась
"Волга" неброского серого цвета. Эту машину я уже видел вчера
утром, когда Нагаев вез меня домой после дежурства. Я и обратил-то
на неё внимание только потому, что заметил, как она неестественно
для ГАЗ-24 стремительно ускорилась на мигающий зелёный. Теперь она
терпеливо ехала сзади, не высовываясь из-за разделяющих нас
грузовика и ЕРАЗа.
Обычным "Волгам" такая вчерашняя резвость не под силу.
Раскочегариться до ста пятидесяти "двадцатьчетвёрка", конечно же,
может. Но не настолько быстро. Так газануть могут только специально
доработанные экземпляры. И я знал из своей прошлой жизни, где эти
экземпляры дорабатывали. И для какого ведомства это делали, я тоже
знал.
Еще тогда я удивлялся, что "конюшня", дорабатывающая оперативные
"Волги" для КГБ, находилась практически в открытом доступе. Во
всяком случае я, будучи обычным милицейски лейтенантом, пусть и с
трудом, но имел возможность поглазеть на роторный движок под
капотом гэбэшного авто, стоявшего на стапеле. Еще тогда меня
удивляло, что спецмашины доводили до ума не за семью замками. И не
в секретном цеху, а на территории заводского учебного центра. Даже
помню, что это был экспериментальный цех за номером девяносто.
Как и полагается, в салоне моего эскорта сидели двое. И
отвалились они тоже в соответствии с нормой. Квартала через
три-четыре. Номер из четырёх цифр я записывать не стал. Теперь я
его и так не забуду. Если он так и останется на бампере этой тачки,
то я сильно удивлюсь. Надо будет аккуратно пробить этот номер через
ГАИ. То, что эта цифро-буквенная комбинация там не числится, я был
почти уверен. Н-да...
