Статья о конкурсе и
проекте-победителе Ричарду Томпсону понравилась. Строго говоря, это
была даже не статья, а подборка материалов, подготовленная
коллективом авторов. Начинался конкурсный раздел с великолепного
экскурса в историю конкурса с неизменным рассказом о деде Стейтоне
и со столь же неизменными фотографиями отца-основателя. Пространные
рассуждения о новых веяниях в проектировании с большим количеством
ссылок на светил архитектуры также притягивали внимание, как и
несколько снимков макета центра. Небольшая справка по Бенджамину
Тейлору и его фото, явно периода до болезни, размещались
рядом с поэтажным планом онкологического центра. Особо выделялись и
три снимка гамильтоновского Вифлеема с советами еще одного светила
— на этот раз в сфере педагогики — как важно присматриваться к
первому творческому опыту детей и питомцев, даже если свои макеты
они выполняют из коробок. И маленькое интервью мэра Гамильтона.
Сенатор подозревал, что в беседе с репортером свободный Джефферсон
Смит наговорил много больше того, что было помещено в статью, и
мысленно поблагодарил редактора за деликатность. Это благодарность
вспыхнула у Ричарда и во время чтения кратких биографий
победителей. Никакой сенсационности и скандальности, никаких
упоминаний Рейбернов, Эллендеров, Джо Тейлора и даже сенатора
Данкана, никаких диагнозов и фонда «Вифлеем». В изложении журнала
биография Роберта выглядела скромно и благопристойно. Смерть
любимого опекуна от рака, новый опекун, которым, минуя Бэль
Эллендер, оказался он, учеба в Стейтонвилле и желание верного
питомца возвести памятник умершему. Трогательно и мило. По
сравнению с биографией Роберта биографии других победителей
выглядели гораздо насыщенней.
Ричард надеялся, что это скромное
жизнеописание удовлетворит Стива, и он не начнет копать глубже.
Представления старшего брата о благе общества вряд ли могли помочь
Роберту, а строгость Стива к самым близким родственникам способна
была основательно осложнить жизнь. К сожалению, пока жизнь Ричарда
осложняли другие люди. Сразу по выходе журнала к сенатору заявился
профессор Макфарлен и после краткого приветствия поинтересовался,
когда Ричард намерен внести в Сенат частный билль.
Томпсон тяжко вздохнул и принялся
объяснять новичку, что положенные по законодательству три года еще
не истекли, а до этого срока частный билль даже не будет принят к
рассмотрению. К тому же, старался донести до сознания онколога
Ричард, для принятия частного билля питомцу необходимы значительные
бонусы, а этих бонусов у Роберта пока нет.
