Я смотрел в окно своего кабинета на заснеженный заводской двор.
Первые дни января 1930 года выдались морозными.
Столбик термометра упорно держался около минус двадцати пяти.
Новый год прошел незаметно. В стране шла борьба с «религиозными
пережитками», и праздники оказались под запретом. Впрочем, у нас и
без того хватало забот.
Дверь скрипнула, и в кабинет вошла Варвара. Как всегда
собранная, в простом синем халате, но я успел заметить, как чуть
дрогнули уголки ее губ в сдержанной улыбке.
— Все собираются, — сказала она деловым тоном.
Через несколько минут кабинет заполнился людьми. Звонарев
устроился на подоконнике, теребя рыжую шевелюру. Циркулев
педантично расположился за столом, разложив перед собой неизменный
блокнот. Руднев присел на краешек стула, поблескивая стеклами
очков. В углу примостился Вороножский, бережно прижимая к груди
какую-то колбу - видимо, очередной «говорящий» катализатор.
— Товарищи, — начал я, раскладывая на столе свежий номер
«Известий». — Взгляните на это.
Я развернул газету, где было напечатано объявление о всесоюзном
конкурсе на создание дизельного двигателя для грузовых автомобилей.
Победителя ждал крупный государственный заказ. Весной планировался
автопробег для демонстрации возможностей машин.
— Участвуют даже немецкие и американские компании, — добавил я.
— У нас очень мало времени - всего три месяца.
— Дизель? — Звонарев оживился. — Это же принципиально новая
конструкция!
— Именно, — я подошел к доске и начал быстро писать цифры. —
Смотрите: экономия топлива минимум тридцать процентов, крутящий
момент выше в полтора раза, ресурс больше в два раза.
— Но точность изготовления деталей! — Циркулев поправил очки. —
Топливная аппаратура требует допусков в микроны.
— А термические нагрузки? — подал голос Руднев. — При таком
давлении впрыска обычные материалы не выдержат.
Варвара подошла к доске и дополнила мои расчеты:
— Зато грузоподъемность можно увеличить на четверть. А если
правильно рассчитать систему охлаждения, можно достичь требуемых
параметров.
— Костьми лягу, а сделаю эти форсунки! — вдруг выпалил Руднев,
сверкнув глазами. — У меня есть идеи по прецизионной обработке.
— А я, пожалуй, займусь расчетами коленвала, — задумчиво
произнес Звонарев. — При таких нагрузках обычная конструкция не
подойдет.
